Планета школ

29 января (10 февраля по новому стилю) 1837 года в России не стало Пушкина

«Услышав роковую весть, тысячи людей

бросились к дому поэта

и навсегда вместе со всей Россией

там остались...

и более полной, более лучезарной победы

свет не видел».

... День каждый, каждую годину
Привык я думой провождать,
Грядущей смерти годовщину
Меж их стараясь угадать.

... И хоть бесчувственному телу
Равно повсюду истлевать,
Но ближе к милому пределу
Мне все б хотелось почивать.

И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.

Стихотворение «Брожу ли я вдоль улиц шумных...» Пушкин написал в расцвете телесных и духовных сил, когда ему было всего лишь тридцать лет. А вот строки одного из писем поэта 1934 года:

«Меня похоронят в полосатом кафтане, и еще на тесном Петербургском кладбище, а не в церкви на просторе, как прилично порядочному человеку...».

Да, о близкой смерти и о месте своего будущего упокоения великий провидец думал часто и отчетливо выразил свою волю:

Но ближе к милому пределу
Мне все б хотелось почивать...

Что же это за «милый предел»? Какое место было так дорого и близко Александру Сергеевичу?

29 марта 1836 года после тяжелой болезни скончалась мать поэта Надежда Осиповна. По настоянию Александра Сергеевича ее похоронили в Михайловском, в стенах Святогорского монастыря, рядом с могилами его деда Осипа Абрамовича Ганнибала и бабушки Марии Алексеевны. Пушкин один из всей семьи сопровождал гроб с телом матери в Михайловское. И вот тут поэт дал практическое подтверждение своим строкам: рядом с могилой матери он отметил место для себя и сделал за него вклад в монастырскую кассу. По словам друзей, Пушкин в том году словно предчувствовал близость своей кончины.

«... Почему не положен в гроб в мундире?» — возмущался Бенкендорф.

Да, великий поэт России избежал уготованного ему унижения — быть похороненным в «полосатом кафтане» камер-юнкера. И воля его исполнена: последний приют поэта — в родном Михайловском, рядом с «отеческими гробами».

«... Россия потеряла Пушкина в ту минуту, когда гений его, созревший в опытах жизни... готовился действовать с полною силою. Потеря невозвратимая, невознаградимая...».

Этими словами открывался первый вышедший после смерти поэта том «Современника», посвященный памяти его великого основателя. Ощущение невосполнимой потери горчит в каждом из нас и сегодня. Но...

Пока в России Пушкин длится,
Метелям не задуть свечу, -

написал поэт Давид Самойлов.

Пока длится Пушкин на Земле, — поправим мы автора этих строк. А имя и творения Пушкина, «любезные народу», пережили и переживут еще многие века. Не только жизнь великого поэта, но и смерть его остались для потомков образцом высокой нравственной нормы, мерилом чести и человеческого достоинства.