Планета школ

Так получилось, что у нас в семье никто не рисует. Нет желания, склонностей, таланта... Старший сын даже закончил четыре класса «Художки», но рисует... Как бы так помягче выразится, не очень, его рисунки напоминают картины Мориса Эшера, только еще круче.

Подрастал младший сын, в садик не пошли принципиально (нечего там сопли собирать). А раз сидим дома, то задумались о его гармоничном развитии и все такое. Если чтением, математикой и музыкой занимаюсь с ним сама, то для рисования решили подыскать педагога-профессионала.

Оп-ля! На ловца и зверь бежит. В одном из Домов Культуры города работает, как мне сказали такой замечательный педагог по рисованию, который сможет научить моего ребенка рисовать. Познакомились. Лысовато-бородатый худой мужчина лет 60-ти, просто Доменико, сошедший с полотна Эль Греко, с одухотворенным взглядом — одним словом творец!

На занятия пригласил нас утром — отлично, думала я. Другие занятия у нас в основном, вечером. Сказал, что заниматься будет бесплатно. (Вдвойне повезло ). Но...

Итак, мы с сыном (3,5 года) приходим на первое занятие. Помещение, где занимаются дети творчеством, напоминает склад: доски, ведра с водой, разобранные шкафы без дверей и стен... «Недавно переехали» — объяснил мне учитель-художник. Я остаюсь в коридоре, он начинает заниматься с сыном.

Я сразу его попросила, чтобы он ничего не делал за ребенка, чтобы сын старался все рисовать сам. У нас уже был опыт посещения занятий по творчеству, где педагог сама все делала за детей. «Ваши дети сегодня не в настроении работать, поэтому мне пришлось все делать за них!» — с грустью говорила она. Она и лепила за них и рисовала... А кому это нужно? Мне? Ребенку? Я тоже могу нарисовать корову сама, но мне нужно, чтобы это делал мой сын — сам или почти сам. Чтобы у нас на стенах висели его работы, а не Мариванны, наше учительницы по ИЗО.

Эти соображения я и озвучила нашему новоиспеченному учителю рисования. Он согласился. Уверил меня, что дети, которые у него занимаются, делают все сами. Мы стали посещать занятия дальше.

Занятия проходили примерно по такой схеме. Учитель на альбомном листе рисовал домик или курицу, а ребенок должен был это раскрасить акварельными красками.

Акварель сама по себе блеклая, рисунки получаются невыразительные, расплывчатые, неяркие. Моему ребенку не особо нравилось. Но, ничего, ходил и раскрашивал. Но у художника начались претензии:

«Он кисточкой неаккуратно раскрашивает »

«А вот другие дети лучше делают...»

«Он мне сказал, что солнце нарисует желтым, а нарисовал оранжевым!»

«Я его спросил, что можно нарисовать рядом с домом? Сын сказал, что машинку. Я сказал — рисуй. А он ответил, что она за домом, ее не видно. Тогда нарисуй птичку. А она улетела! Сплошные отговорки»

Начиная с третьего занятия, он мне начал втюхивать, что ребенок быстро устает, не хочет рисовать и вообще его нужно показать психологу. «Ничего в этом страшного нет! И стесняться этого не нужно! Эти проблемы есть у всех» — убеждал он меня.

Позвольте, какие проблемы? То, что ребенку не интересно? Что он не любит рисовать? Что мы дома не рисуем? Да и старший ребенок в детстве не особо тянулся к карандашам и краскам. Ему было интереснее с конструктором играть.

Шире — далее. На следующей неделе учитель нарисовал ребенку кораблик, а ребенок должен был раскрасить. Он так увлекся, что протер кисточкой в парусе дырку насквозь. На меня такой смех напал, а художника это сильно удручило. Он совал в дырку палец и сокрушенно вздыхал. После этого он прямо настаивал, чтобы я сходила с ребенком к психологу.

Но опять стечение обстоятельств. Раз в неделю с сыном уже второй год занимается высококлассный психолог, и как раз специалист в АРТ-терапии. Она постоянно ездит на семинары, у нее свои апробированные программы развития детей. Я поделилась своими проблемами с ней. Она меня подняла на смех, сказала, что мой ребенок и так достаточно развит, никаких проблем она не видит. Ей очень приятно с ним заниматься. Просто он живой, подвижный, как и все дети в его возрасте. И она, как никто другой представляет, что такое проблемные дети.

Надо сказать, что и у сына все меньше и меньше энтузиазма оставалось на посещения занятий по рисованию. Пообещав, что я посижу на занятии, мы пошли творить.

Наше занятие началось монологом учителя:

«Сегодня мы лепим из глины. Ты лепил из глины? А? Да? Нет? А что можно слепить?»

Не слушая ребенка, он достал кусок глины величиной с хороший кулак и потряс перед носом у ребенка. Причем, он стоял, немного наклоняясь к сыну, а сын сидел за партой, задрав голову. Дальше, с трудом он оторвал кусок глины, скатал из него несколько шариков. Опять же перед носом ребенка — даже не взглянув, смотрит ли ребенок на него или нет. Удобно ли ребенку?

«Так, давай сделаем гусеницу. Видишь, как сделал я. Сделай такую же!» — сказал и отошел от ребенка.

Мой сын честно, минут пять, пытался отковырять кусочек глины от общей массы. Потом немного пожулькал в руках. То, что он слепил, больше походило на козявку, чем на шарик.

«Ну, что, получилось? Да ребята меньше тебя лучше делают! Давай катай еще шарики!» Сын честно попытался оторвать кусок глины побольше и скатать шарик. Наконец что-то похожее на шарик получилось. Он даже радостно воскликнул: «Вот, получилось, я не ленюсь, я все должен делать, как Вы говорите». Художник не удостоил его ни взглядом, ни ответом. Меня покоробило.

«Давай, еще катай шарики, у тебя уже получается» — ободряюще прошептала я ему. Но художник был начеку: «Если тебе мешает мама, то мы попросим ее выйти в коридор», — менторским тоном заявил он.

Через некоторое время, учитель опять начал комментировать: «А что у тебя гусеница такая короткая, всего три шарика? Может быть, ты колбаски лепишь лучше, чем шарики катаешь?» — с издевкой спросил он.

Сын скатал две тонкие колбаски и приделал их, как рожки на шарик-голову своей гусеницы. Он честно пытался собрать ее, она разваливалась. Учитель даже не пытался показать и объяснить, что с глиной нужно работать на доске, что она — хрупкий материал, и т.д. Где-то минут через 20-25 сын встал, сказал, что он устал и пошел в коридор.

Дальше состоялся наш разговор с учителем-ваятелем. Хотя он был бессмыслен с самого начала. Напомню, ребенку, с которым занимается этот творец — 3 с половиной года.

— У него не развита мелкая моторика, он не умеет катать шарики и колбаски, — заявил он.

— Мы к Вам и пришли, чтобы Вы научили его это делать, — ответила я.

— Он быстро устает и ленится, дети младше его лучше это делают, — заявил он.

— Они этому учатся в детском садике, мы не ходим, поэтому и пришли к Вам, чтобы Вы научили его это делать, — отвечала я.

— Я не могу делать все за него. Вот Вы дома сидите и учите его катать колбаски и шарики, — сказал он.

— Да мы дома не рисуем и не лепим, мы занимаемся другими делами, — попыталась возразить я.

— Он ленится и не хочет ничего делать! — горячился ваятель.

Я тоже уже начала выходить из себя. И меня понесло.

— Вы нам сказали сходить к психологу — мы сходили. Психолог, никаких отклонений не нашла! Он не ленится, просто Вы не можете его заинтересовать. Например, почему вы сегодня лепили гусеницу, а не слона? Что, трудно было сесть рядом с ним и посмотреть, как он катает шарики? Помочь ему? Подбодрить? Объяснить, как работать с глиной? Пофантазировать? Да, он не умеет катать шарики. Научите его! Вот представьте, я Вам дам решать интегральные уравнения, а Вы даже чисел не знаете! И какой будет результат? А я тоже Вам один раз все покажу — а дальше сами, сами... Почему бы Вам не присесть рядом с ним? Поближе посмотреть, как он делает?

Тут он мне заявляет:

— Вы ходите без году неделя и хотите, чтобы сразу был результат!

Я вообще в осадок выпала — о каком результате он говорит?

— Я про результат вообще не говорила, — отвечаю я, — единственное, что я просила, чтобы Вы заинтересовали ребенка рисованием и лепкой, создали для него мотивацию...

— А Вы мне психологическими терминами не сыпьте... Ваш сын ленится и ничего не хочет!

И тут до меня доходит — он психологически не может справиться с моим ребенком. Отсюда и разговоры про психолога. Это его сильно нервирует. Остальные дети, которые к нему ходят (если честно, я только одну девочку школьного возраста и видела) — садиковские, затюканные. А мой сын сказал, что он закончил, все, значит конец занятию. Если сказал, что машина за домом, значит за домом. Рисовать не будет. Художник просто не может его ни убедить, ни запугать. Он НЕ ЗНАЕТ, ЧТО и КАК с ним делать! А еще я полностью на стороне сына. Я понимаю, что Художника не переубедить, и поэтому говорю:

— Если вас напрягает заниматься с моим сыном, то спасибо и до свидания.

Я пулей вылетела из кабинета, одела ребенка и мы ушли. «Все, говорю, к дяде Художнику мы больше не пойдем». И сын очень обрадовался.

Опыт: К сожалению, как показывает практика, ни Художественная школа, ни учителя рисования не в состоянии научить ребенка рисовать с «нуля». Это делают воспитатели на занятиях в детском садике. Все остальное творчество — производное от этого...

Источник: mama-tania.livejournal.com