Планета школ

В связи с историей мальчика Артема Савельева, которого как ненужный мешок с картошкой вернули обратно в Россию, вспоминается мне фильм «Трудный ребенок», первая его часть. В этой «замечательной американской комедии», которая на поверку оказывается очередной американской трагедией, маленького мальчика, подкинутого в приют в глубоком детстве, усыновляют очередные приемные родители. Вскоре выясняется, что рыжеволосый ангелочек — настоящий «дьявол во плоти», поэтому его отвозят обратно в приют.

Монахиня, директор приюта, сообщает приемным родителям, что этого ребенка возвращают в приют уже ТРИДЦАТЫЙ раз, поэтому она нисколько этих людей не осуждает, и даже понимает их. Это заставляет человека, под давлением родственников решившего вернуть мальчишку, задуматься, и он забирает малыша домой.

На прошлой неделе по НТВ в программе «Следствие вели» рассказывали историю смерти девушки, воспитывавшейся в детском доме. На первый взгляд, истории эти никак не связаны, однако... Девочку тоже усыновили в свое время, но спустя неделю ребенка вернули в детский дом. Приемная мама просто привезла в детский дом малышку, посадила ее в холле... и уехала. Ведущий говорит, что она вернула ребенка, как вернула бы любой бракованный товар. И вот это — действительно ужасно.

Усыновление ребенка — очень непростой шаг. На него решаются немногие. Чаще всего те, кто потерял надежду на рождение собственного малыша, поэтому готовы подарить теплоту своего сердца приемному ребенку. Свой ребенок, конечно, ближе чужого, ему прощают многое. Но так ли относятся родители к приемному малышу?

Ребенок — не игрушка, а живой человек. Это должны понимать родители, которым необходимо осознать, что рядом с ними поселится еще одна личность, о которой они совершенно ничего не знают, но с которой вынуждены будут считаться. Это обязаны понимать и чиновники, которые по закону должны отвечать за то, чтобы маленький человек попал в такие условия, которые позволят ему жить и развиваться нормально.

Выбор ребенка максимально приближен к выбору товара в магазине.

Поэтому процедура усыновления непроста: нужно собрать документы, доказать свою способность воспитать и обеспечить малыша всем необходимым. И все-таки есть определенный скользкий момент в начале процедуры усыновления: родители всегда имеют возможность выбора: некоторые не хотят брать в семью взрослого ребенка, потому что это связано с риском столкнуться со сформированным характером (далеко не всегда простым и покладистым) и с воспоминаниями, с которыми родители жить не готовы. В то же время, многие не хотят усыновлять совсем маленьких ребятишек, предвидя бессонные ночи, детские болезни, частые стирки и много других хлопот. Есть возможность выбрать и пол ребенка, и цвет волос, глаз, чтобы был максимально внешне похож на родителей. Многих интересует здоровье малыша: очень мало людей готовы усыновить малыша, имеющего проблемы со здоровьем или просто болезненного. То есть, выбор ребенка максимально приближен к выбору товара в магазине. И, как выразился ведущий Леонид Каневский: «бракованный товар», или просто не понравившийся всегда можно вернуть. Вот только если блузку или туфли можно вернуть в течение двух недель, то на возврат малыша сроки не установлены — как только надоест родителям играть с живой куклой, или они убедятся, что воспитание ребенка требует огромных морально-психологических затрат, ведут приемного малыша обратно в детский дом. В большинстве случаев, наигравшись, такие люди не пытаются больше усыновлять детей, а дети... Дети ждут, все равно надеются найти семью, стать любимыми и нужными. Дети отличаются от взрослых — они способны простить предательство и поверить в возможность новой жизни в новой семье.

Когда-то попасть в семью, быть усыновленным для ребенка из интерната или детского дома было наивысшим счастьем, но современные российские законы «подарили» возможность желающим наживаться на чужом несчастье. В наше время ни для кого не секрет, что очень часто приемный ребенок в семье появляется для получения прибыли: пособие на ребенка государство выплачивает, и чем детей больше, тем доход выше. Для некоторых — это прекрасная возможность жить, не работая и ни в чем себе особо не отказывая, а потребности у подобных индивидуумов довольно просты: есть что съесть, выпивка — и хорошо. Естественно, ни о какой любви в таких семьях речи нет и, когда до органов опеки доходят слухи о происходящем, малыши возвращаются в детские дома, разочарованные и разуверенные.

Еще один вариант получения прибыли с помощью усыновления — расширение жилплощади. Есть случаи, когда в ожидании улучшения жилищных условий люди идут на хитрость: они берут в семью нескольких детдомовских ребятишек, превращая свою семью в многодетную. Получив квартиру, такие махинаторы стараются как можно быстрее продать жилплощадь, а затем, разумеется, возвращают ненужных более детей в детский дом.

В детском доме удивились возвращению усыновленного в США ребенка. Они заявили, что прежде проблем с ним не было.

Приемная мать Артема Савельева — женщина хорошо обеспеченная по меркам среднестатистической российской семьи, да и для американки вполне не бедная, поэтому подозревать ее в усыновлении ради совершения подобных махинаций сложно: незачем ей было брать малыша из далекой России. Хотя, конечно, в Америке пособие на ребенка (а особенно — на усыновленного) в разы больше, чем в России. Однако работу женщина не бросила, то есть, видимо, не рассматривала Артема как средство обогащения.

От полиции и журналистов она прячется, то есть, чувствует за собой определенную вину, но, скорее всего, не за то, что отправила малыша в Россию, как бракованный товар в магазин. Скорее всего, дело в том, что мальчик был отправлен без сопровождения взрослых, а это может преследоваться по закону.

Возникает вопрос: для чего же все-таки Тори Хансен, у которой есть родной сын, усыновила ребенка из России? Мода у них в Америке на русских детей, что ли, как на определенную породу собак? Тем более, что и принято бракованных щенков возвращать в приют, да еще и требовать компенсации. Может, госпожа Хансен обдумывает вариант предъявления претензий российской стороне, собирает чеки, чтобы подтвердить, что на содержание мальчика были потрачены деньги, и теперь их нужно вернуть? Чудовищно звучат и оправдания матери Тори, Нэнси Хансен, которая говорит, что ребенок без присмотра не оставался: за ним приглядывала стюардесса, а в аэропорту мальчика встретил человек, которому было поручено отвезти ребенка в Министерство образования. Видимо, российская сторона должна выразить Хансенам благодарность, что Артема не отправили в Россию пешком.

Судьба усыновленных детей мало кого волнует по-настоящему. Безусловно, органы опеки обязаны время от времени узнавать, как у малыша дела, как ему живется в новой семье, заботятся ли о нем, не обижают ли. Однако на практике чаще всего инспектор или чиновник отдела опеки довольствуется внешним осмотром, особо не вникая в подробности: у ребенка есть где спать, есть во что одеться, он накормлен, ходит в школу — значит, все хорошо. А что касается усыновления за пределы страны, это «совсем другая история».

«Я не хочу быть матерью этого ребенка...», — заявила американка.

После нескольких громких судебных процессов, когда приемные родители истязали, избивали и даже убивали детей из России, никто не озаботился ужесточением правил усыновления. Нужна была история несчастного ребенка, которого предали все: и те, кто оформлял усыновление малыша, не удостоверившись, нужен ли на самом деле госпоже Хансен второй ребенок; и органы опеки США; и аккредитованное агентство по усыновлению, которые утверждали, что у малыша все хорошо, видимо, не особо интересуясь реальным положением дел; а потом и приемная мать, вернувшая не устроившего ее ребенка в Россию. И самое страшное, что история Артема — не единственная в этом роде, да и не первая.

Так почему же государство разбрасывается своими маленькими гражданами, отдавая их в приемные семьи за границей, и совершенно не контролирует этот вопрос в дальнейшем? Почему в стране, где за оставленную без присмотра кошку людей судят, возможно такое отношение к детям? И, наконец, почему изменение процедуры усыновления назрело сейчас, а не после первого убийства российского малыша?

Не знаю, у кого как, а у меня возникло подозрение, что дело тут вовсе не в детях, которые на самом деле мало интересуют чиновников от образования, а в их оскорбленной гордости: как это нашего гражданина вернули с оскорбительной запиской, что он кого-то не устроил.